Twitter Виртуального Бреста Группа в одноклассниках

Роман Рогинский и Иван Ностиц. Примирение в Бресте

18  Июля 2016 г.  в 15:05 : История города Бреста

Брест на своем веку видел немало ярких личностей, которые жили здесь, либо просто находились проездом. В нашем случае рассказ пойдет о двух, казалось бы, принципиально непримиримых соперниках, которые волею судьбы вынуждены были сблизиться в Брест-Литовске – знаменитом командире повстанческого отряда в 1863 году Романе Рогинском и человеке, который потерял немало своих людей, чтобы поймать Рогинского – генерал-майоре графе Иване Ностице. Оба этих незаурядных человека до сих пор мало известны широкой аудитории.

Роман Рогинский и Иван Ностиц. Примирение в Бресте

на фото справа - граф Ностиц в 1900 году

Роман Рогинский и Иван Ностиц. Примирение в БрестеРоман Рогинский – выходец из семьи мелкопоместных дворян родился в 1841 году в Варшаве. Еще в период учебы в гимназии, он, увлекшись революционными идеями, быстро попал под «колпак» властей и едва не вылетел из учебного заведения. Не сумев найти применение на родине из-за радикальных взглядов, Рогинский был вынужден уехать в Италию, где уже была многочисленная польская диаспора, осевшая там после подавления восстания 1831 года. При поддержке самого известного итальянца девятнадцатого столетия Джузеппе Гарибальди в сентябре 1861 года в Генуе была открыта польская военная школа, ставшая кузницей офицерских кадров для готовившегося восстания в Польше.

Чуть позже эта школа была перенесена в Пьемонт, а в июне 1862 года итальянское правительство под давлением России ее было вынуждено закрыть. Но и за столь короткий промежуток времени военную школу смогло закончить 120 человек, в числе которых был и Роман Рогинский.

«Получив с родины приказание вернуться», Рогинский с несколькими готовыми офицерами 15 октября 1862 года приехал в Варшаву, где уже вовсю шла подготовка к восстанию. По распоряжению подпольного варшавского правительства Рогинский был назначен комиссаром Подлясского воеводства и прибыл в Бялу-Подляску, где должен был заниматься вербовкой людей, добычей оружия и средств на восстание. За короткий срок под началом Рогинского оказался отряд приблизительно из трех тысяч человек, состоящий, как отмечал он сам, из беспоместной шляхты и мещан, а также нескольких действующих офицеров русской армии, бежавших из своих частей. С таким отрядом Рогинский провел несколько небольших столкновений с войсками, пока не наткнулся на более серьезного противника.

Роман Рогинский и Иван Ностиц. Примирение в БрестеИм оказался генерал-майор Свиты его императорского величества граф Иван Ностиц, потомок старинного немецкого рода, в январе 1863 года по личному распоряжению Александра ІІ назначенный в распоряжение Виленского генерал-губернатора В.И. Назимова (фото справа). Как вспоминал впоследствии сам Ностиц, по приезде в Вильно Назимов отправил его в Белосток, а оттуда граф с небольшим воинским отрядом прибыл в Бялу-Подляску, в окрестностях которой произошло первое сражение с Рогинским. Оба противника в мемуарах скромно умолчали подробности боя, но, вероятно, с обеих сторон потери были серьезные.

Роман Рогинский и Иван Ностиц. Примирение в БрестеРогинский отправился зализывать раны в леса, а Ностиц (фото слева) остался в городе, где похоронил «140 убитых солдат и 2 офицера» (по сведениям Рогинского). Вообще, когда читаешь воспоминания польских участников восстания, не можешь отделаться от мысли: в каждом столкновении потери русской армии, по версии повстанцев, превышали собственные чуть не в десятки раз. В итоге, суммируя цифры можно получить фантастическую сумму под 100 тысяч убитых русских солдат и офицеров… Однако, реальные документы говорят об обратном.

Роман Рогинский, стремясь уйти от преследовавшего его Ностица, перешел в Брестский уезд и наведался в Высоко-Литовск (сейчас – Высокое) к князю Ксаверию Сапеге с просьбой выделить своих людей в отряд, а то и самому его возглавить. Как грустно отмечал Роман Рогинский, «это не был потомок тех Сапег, которые имели сабли наготове для защиты родины. Дал он нам шесть коней, две двустволки да 250 р. денег. Вот жертва, которую он принес на алтарь отечества». Сам князь Сапега, хотя и не поддержал восстание напрямую и откупился такой малой ценой, все-таки решил не искушать судьбу и в том же году эмигрировал за границу.

Роман Рогинский и Иван Ностиц. Примирение в БрестеБрест в ту пору был крайне неспокойным городом. Как отмечал генерал Ностиц, «прибыв в Брест, я нашел, … к удивлению моему, крепость не вооруженною; почтовая дорога, пролегавшая через нее, не была отведена за крепость, и ворота запирались только после вечерней зари. Удивила меня масса служащих поляков, в многочисленном штате Комиссариатской Комиссии. Госпитальный персонал тоже был переполнен поляками, и большая часть из них, как потом выяснилось, явно высказывала свои симпатии к «Польской справе», и с этим горячим материалом не в силах был сладить добрый, престарелый комендант, генерал от артиллерии Штаден».

Дисциплина была крайне слабой, со складов периодически пропадало оружие. Ностицу стоило немало усилий, чтобы хоть как-то навести элементарный порядок. Ситуацию осложняло то, что генерал имел информацию о планах Рогинского захватить город, а с таким многочисленным отрядом это ему не составило бы большого труда. Но, чтобы захватить город, надо было взять крепость, чего Рогинский без артиллерии сделать не мог. Тогда он решил добыть эту артиллерию у Ностица. Дело в том, что на вооружении крепостного гарнизона имелось несколько допотопных пушек времен Очакова и покоренья Крыма. На серьезный бой их бы не хватило, но на эффект внезапности рассчитывать было реально. Очевидно, Ностиц сумел хорошо наладить разведку и полученными сведениями он воспользовался удачно. Пушки были переведены за крепостные стены и усилены охраной.

Роман Рогинский и Иван Ностиц. Примирение в Бресте

на фото - Роман Рогинский

Генерал Ностиц организовал постоянное преследование отряда Рогинского, но тот, проявив себя блестящим партизанским командиром, ускользал от войск. Более того, Рогинский периодически устраивал набеги на селения и даже сумел ненадолго захватить Пружаны. 1 февраля 1863 года отряд Романа Рогинского вошел в Шерешево. Как затем вспоминал он, «Шерешев совершенно неожиданно дал нам всего в изобилии: и обуви, и белья, и провианту. Все местечко сбежалось нас накормить, а евреи доставили остальное. Когда же я заявил, что плачу за все, дали нам то, в чем больше всего ощущалась надобность: пороху, патронов и множество пистонов для ружей».

Удачливостью Рогинского и невероятным чутьем на опасности неоднократно восхищался противник. Один из офицеров подразделения графа Ностица, писал: «Этот ловкий предводитель всегда действовал как опытный партизан, быстро формируя шайки, он, несмотря на то, что был три раза последовательно разбит, держался довольно долго, все время волнуя уезды Пинский, Брестский и в особенности Кобринский». Сам Ностиц также отмечал исключительные качества Рогинского. «Отвага, энергия и предприимчивость всегда творили чудеса на войне, и этими качествами вполне обладал Рогинский», – вспоминал он позднее.

Девятнадцатый век – последнее время, когда в период войн соблюдались благородные манеры. Один из повстанцев Рогинского, отставной офицер русской армии Янишевский был ранен и попал в плен к генералу Ностицу. Как человеку, нарушившему присягу, ему грозил трибунал и неминуемый расстрел. В то же время у Рогинского в плену находилось два офицера Ностица. Рогинский предложил обмен пленными: посадив на бричку одного пленного русского офицера, отправил его к военным постам с письмом: «Генерал! Предлагаю размен. Отпустите Янишевского, а я отошлю к вам второго офицера». Через некоторое время Янишевский вернулся к Рогинскому, привезя записку от Ностица: «Прошу сдержать слово». Второй русский офицер был отпущен незамедлительно, а повстанцы по требованию Рогинского поделились с отпущенным своей скудной пищей.

Отряд Романа Рогинского доставил немало головной боли властям на территории современной Брестской области. Это был самый первый повстанческий отряд, появившийся здесь и проводивший дерзкие боевые операции. «Я со своим отрядом прошел такое расстояние, какого не проходил еще ни один из отрядов повстанцев», – писал Роман Рогинский.

Роман Рогинский и Иван Ностиц. Примирение в Бресте

на фото - Рогинский в старости

И действительно: пройти в разгар зимы и морозов в жесточайших условиях при наседавшем постоянно противнике более 700 км, при этом сохранив костяк своего отряда – даже в Великую Отечественную такое удавалось немногим. Но все же, удача рано или поздно изменяет своему фавориту. Так случилось и с Романом Рогинским. После долгих странствий по Полесью его отряд был полностью разгромлен, а сам командир с несколькими людьми был пойман крестьянами в Турове и выдан властям. Под усиленной охраной Рогинский был доставлен в Пинск, где и состоялась его первая встреча с Ностицем. Вот как описывал этот момент сам Рогинский: «Он вошел в комнату, где собралось много офицеров, с любопытством рассматривавших меня, и, обращаясь ко мне, сказал по-русски:

– Г-н Рогинский, я вашу храбрость уважаю. Подал бы вам руку, но руки ваши обагрены кровью моих соотечественников. Вы подняли мятеж против нашего государя и народа. Если вам это будет прощено, останемся друзьями…»

Спросив, не устал ли я и не голоден ли (36 часов я был в походе), вызвал меня в другую комнату, позволил мне умыться и начал разговор о судьбе нашего отряда.

Через несколько дней генерал Ностиц в сопровождении казаков перевез Рогинского в Брест-Литовск. И здесь начинается интересное. Иван Григорьевич Ностиц имел прекрасный боевой опыт, полученный на Кавказе, обладал он и везением. Но любая страна имеет отличных боевых офицеров и Ностиц здесь не исключение. Знаменит он стал как один из первых в империи профессиональных фотографов. В частности, все первые снимки известного дагестанца Шамиля были сделаны именно графом Ностицем.

Нечто подобное повторилось и в нашем городе, где генерал-майор Свиты его императорского величества граф И.Г. Ностиц лично сделал арестантские снимки Романа Рогинского. Вполне возможно, что его брестские фотографии сохранились и находятся в российских архивах. Во всяком случае, в архивах Минска и Гродно они отсутствуют.

В дальнейшем этого неординарного пленника этапировали из Бреста в Варшаву, где военный суд приговорил Романа Рогинского к смертной казни. Но генерал Ностиц сдержал слово, данное Рогинскому в Пинске. «Во внимание чистосердечного признания Рогинского и сделанных им показаний, желая спасти жизнь этого энергичного двадцатилетнего юноши… я ходатайствовал у Великого князя (наместника Царства Польского Константина Николаевича) о даровании ему жизни. Его высочество уважил мою просьбу, и Рогинский был сослан на вечную каторгу в Сибирь», – вспоминал позднее генерал.

В 1896 году Рогинский получил амнистию по случаю воцарения на престоле Николая II и навестил престарелого генерала в его поместье на Украине. Рогинский несколько дней прожил у своего спасителя, затем выехал в Варшаву.

Источник: Виртуальный Брест
Автор: Никита Стриж
Виртуальный Брест

Дополнительные материалы по теме: