О пожаре, который произошел в малосемейке 22 декабря прошлого года, наслышан весь Брест. Жилец сгоревшей квартиры, 63-летний Василий, отделался легким испугом. Его спасли рабочие, ремонтировавшие подъезд. Самостоятельно покинуть горящую квартиру пенсионер не смог. Соседи погорельца утверждают, что изрядное подпитие — его привычное состояние. Теперь Василий живет на пепелище, приводя в ужас весь подъезд, но ЖЭС дает ему шанс исправиться.
Кроме квартиры, в пепелище превратился весь этаж, где не считая пенсионера живет еще с десяток семей. Многим из них после «горячей» вечеринки соседа пришлось делать ремонт: менять двери, окна, проводку. Пока жильцы малосемейки наводили у себя порядок, Василий гостил у друзей и родственников. А недавно вернулся к своим пенатам.
Люди говорят, что в этой квартире Василий обитает давно: раньше жил с супругой, но несколько лет назад она погибла.
— Сосед у нас весьма интересный экземпляр. Приволок к себе какой-то матрас, тумбочку. Страшно жить! Где гарантия того, что он снова не учинит такой пожар? И останемся ли мы во второй раз живы? — возмущаются соседи.
После пожара ремонт в подъезде сделали за бюджетные средства, а вот жильцам малосемейки материальный ущерб никто не возместил. В квартирах все пришлось восстанавливать за свои кровные.
— Нам пришло письмо из милиции, что уголовное дело никто заводить не будет, — рассказывает Дмитрий, квартира которого находится напротив жилища Василия. — И соответственно, сожженные двери, выбитые окна нам пришлось менять самостоятельно. В письме было написано следующее: «Ответственность по данной статье наступает лишь в том случае, если причиняется ущерб, в тысячу и более раз превышающий размер минимальной заработной платы, а именно сто восемьдесят миллионов рублей».
Наш совместный ущерб оценили в сто восемь белорусских миллионов. Написали, что ущерб, нанесенный нашей семье, составил два с половиной миллиона. Но ведь только двери обошлись мне в три! А еще окна меняли, которые спасатели выбили, когда проверяли, нет ли кого-либо в квартирах. Но бучу по этому поводу никто поднимать не стал. Все же понимают, что с нашего горе-соседа нечего взять.
Пока мы общались с соседями, виновник где-то блуждал. Не дождавшись хозяина, решили зайти в квартиру без приглашения. Сделать это не составило труда: вместо дверей — кусок пластика. Внутри все в том же стиле: вместо окон — пленка и картон, кровать заменяет лежанка, скорее всего, найденная на мусорке. Электричество — отсутствует.
В конце общего коридора появляется мужчина.
— Привет, Дима! Ты уже вернулся? А где жил, пока ремонт в квартире делал? — обращается Василий к соседу.
— У родственников.
— А сейчас чего провода крутишь? Из-за меня их чинишь, да?
— Из-за тебя, из-за кого ж еще!
— Ты это… Извини меня…
Позже Дмитрий признается, что неблагополучного соседа почти простил. Куда тому деваться-то? Не на улицу же. Да и в последнее время ведет себя Василий, по его мнению, тише прежнего.
Хозяин квартиры признается, что после пожара друзья к нему в гости ходить перестали. Поэтому даже рад нашему визиту: будет с кем поговорить. Ведет себя он спокойно, с первого взгляда дебошира в нем не распознать:
— Эту квартиру получала моя жена, я здесь прописан, но жилье не приватизировано. За коммунальные услуги я задолжал уже где-то около четырех миллионов. Говорил сотрудникам ЖЭСа, чтобы восемьсот тысяч каждый месяц у меня из пенсии забирали, остальное на жизнь оставляли.
Василий говорит, что перед пожаром собирался в квартире поклеить обои, но они со всем остальным сгорели. Восстановить свое жилье он может, до пенсии работал на стройке. Но за что сделать ремонт? А другого пристанища у него нет.
— После пожара меня положили в больницу. Ожогов не было. Так, пару царапин, где-то ударился головой. Когда выписали, вернулся в эту же малосемейку, жил у знакомого. Потом подался к брату в деревню, но и там без денег я оказался никому не нужным. Пришлось возвращаться домой, в сгоревшую квартиру.
Как оказалось, Василий помнит, как начался пожар. А вот что рассказывал милиционерам, говорит, запамятовал. Нам выдвигает следующую версию:
— В тот день я нашел в подъезде открытую бутылку с растворителем. Видно, рабочие забыли. Принес ее домой. Она упала и разлилась. Я сел на кровать, закурил, и все вспыхнуло.
Мы обратились в ЖРЭУ Бреста, чтобы разобраться, правомерно ли нахождение пенсионера в сгоревшей квартире. Там ответили:
— Он прописан по этому адресу. Поэтому может вполне законно там находиться. Но мы выдали ему предписание, по которому он должен привести квартиру в порядок. Иначе обязаны принять меры, вплоть до его выселения. Срок, который ему на это все давался, истек 29 февраля. Но Василий попросил его продлить еще на месяц.
Коммунальные службы пошли навстречу погорельцу. Мужчина пообещал за это время облагородить квартиру, а также дал слово не беспокоить окружающих. Большинство из них в исправление соседа никак поверить не могут.
Автор: Анна Голета. Фото: Александр Воронин