Журналист «КП» побыла правой рукой участкового в Жабинковском районе
- Машина - мое основное место работы, - улыбается 36-летний участковый Сергей Головчик, приглашая меня присесть в «Жигули» с мигалками. Старший лейтенант живет в Жабинке. У него жена и трое детей, младшему сыну только исполнился годик. А работает многодетный папа участковым в Хмелевском сельсовете.
Каждый день ровно в 9.00 все участковые приезжают в РОВД, чтобы получить оружие, кипу документов и пересесть в бело-синие служебные автомобили.
- Вот здесь у меня дубинка, тут - жезл, если нужно кого-то остановить, - показывает мне «нутро» «жигуленка» 2009 года выпуска участковый. - В правом кармане - наручники, в левом - газовый баллончик. Под бардачком - рация. Даже фотоаппарат с собой, чтобы снимать места происшествия.
Каждое утро участковые приезжают в РОВД
Фото: Настасья ЗАНЬКО
Кроме всего прочего на поясе у участкового – табельное оружие с патронами.
- Ну что, едем на участок? - говорит милиционер.
«Приходилось и соседей штрафовать. Но они понимают: это моя работа»
- Я раньше проводником был, - рассказывает участковый. - Десять лет на поезде Брест - Москва отработал. А в милиции буквально лет шесть. Это детская мечта. Сам я местный, вырос в деревне Соколово.
До Хмелева от Жабинки 15 километров. На втором этаже местного клуба у участкового свой кабинет: два стола, стенд, компьютер и сейф.
- Мой участок - это 16 деревень и две тысячи человек. Все деревни разные. Вот Лясоты - самая маленькая, там 8 человек. В Богдюках - все католики, а в Подлесье - переселенцы из Столинского района. За день, бывает, 250 километров могу намотать. Участковый - это универсальный солдат: я и оперативник, и инспектор по делам несовершеннолетних, и сотрудник ГАИ, и патрульный.
В РОВД у участковых свой кабинет, прямо, как учительская
Фото: Настасья ЗАНЬКО
Основные дела у сельского Шерлока Холмса - бытовые скандалы да кражи.
- А своих друзей штрафовать приходилось? Не обижаются потом? - спрашиваю я.
- Друзей - нет, а вот знакомые попадались. Но они понимают, что работа у меня такая.
А под бардачком - рация!
Фото: Настасья ЗАНЬКО
«Иногда даже в монастырь бегут от долгов»
Мы едем по участку проверять дома-«притоны». Сегодня в местном СПК зарплата - это значит, что многие захотят отметить. Добираемся до деревни Подлесье.
- Казик, ты дома? - стучит в обветшавшую дверь дома с забитыми клеенкой окнами Сергей Павлович. Двери легко открываются. Электричества здесь нет - отрезали за неуплату.
- Тут я, чего? - возмущается худой небритый хозяин, трижды побывавший в ЛТП.
- А сын где, Андрей? - грозно спрашивает Сергей Павлович.
- К сожительнице в Новогрудский район уехал, - бурчит Казик, проходя на кухню с тазиками вымытых бутылок - «золотовалютным» запасом.
Идем в притон с забитыми окнами и покосившимися дверьми
Фото: Настасья ЗАНЬКО
Кроме проверки притонов участковый увещевает пьяниц, которые после зарплаты загуляли. Составляет протоколы, ставит на учет. А еще чуть ли не за ручку водит на работу тех, кто лишен родительских прав - они обязаны работать и оплачивать пребывание своих детей в детдомах.
- А тут тоже проверяете? - киваю я на ворота известного мужского православного монастыря в Хмелево.
Иногда от долгов люди бегут в монастырь
Фото: Настасья ЗАНЬКО
- Да, бывает. Разные люди туда просятся. Кто-то от алиментов бежит, кто-то - от долгов.
Сквозь сугробы доезжаем до крайней точки участка - деревни Богдюки. Здесь уже начинаются пущанские леса.
- Тут живет человек 30, в основном, католики, - рассказывает Сергей Павлович. - Давайте к Марии Степановне зайдем, к старосте деревни. У меня со всеми старостами контакты налажены.
- Ой, Павлович, как хорошо, что вы зашли, - улыбается невысокая женщина в ситцевом халате. - Простите за такой вид. Я вот козу подоить вышла.
Участковый дружит со всеми старостами деревень
Фото: Настасья ЗАНЬКО
Раньше Мария Степановна была депутатом сельского совета, выбивала хорошую дорогу от Богдюков до костела в соседнем Каменецком районе. А еще ее до сих пор боятся все местные «наркоты», как она их называет.
"Даже кулаком могу стукнуть, если что!" - говорит Мария Степановна или "баба Маня"
Фото: Настасья ЗАНЬКО
- Я если что не так, то и стукнуть могу - иногда по-другому нельзя, - говорит баба Маня. Слово за слово - и часа как не бывало.
- Вы ж в своей газете напишите поздравления всем нашим жителям с праздниками прошедшими! - спохватывается баба Маня. - Кто больше про нас напишет…
«Зарплата выше средней, я не жалуюсь»
- У нас труп, - кладя трубку мобильника, сообщает Сергей Павлович.
Мы едем на соседний участок, в деревню Столпы Кривлянского сельсовета. Оказывается, когда у одного участкового выходной, его заменяет сосед. Бывает, что Сергею Павловичу приходится дежурить на трех участках сразу.
Мы едем на соседний участок - там умерла 80-летняя бабушка и нужно быть
Фото: Настасья ЗАНЬКО
В доме 71 растерянный племянник подписывает документы. Тихо переговариваются соседки. Маленькая бабушка лежит на кровати в углу комнаты.
- Убийство? - волнуюсь я.
- Да нет. Бабушка 80-летняя умерла, обязательно быть нужно, чтобы осмотреть труп, нет ли каких следов насильственной смерти.
- Сама умерла, сама, - вздыхают родственники. Это подтверждает и фельдшер. Сергей Павлович совместно с фельдшером осматривает тело и тоже соглашается с ними.
Обеда у участкового может и не быть - если позвонят по номеру 102 из его участка, придется выезжать. Но сегодня обошлось, и на обед меня приглашают в гости к маме Сергея Павловича в Соколово.
Пока мы обедаем, Головчики обсуждают наболевшую тему - подведение газа. Деревня в план газификации района то попадает, то нет. Через полчаса - снова в путь: нужно вернуться в Жабинку за судебным исполнителем и проехаться по должникам.
- А сколько вы зарабатываете, если не секрет?
- Выше среднего по стране. Зарплата хорошая, я не жалуюсь, хоть и работа на износ. Иногда и всю ночь по вызовам проездить можешь.
"Машина - это основной мой рабочий кабинет", - признается Сергей Павлович.
Фото: Настасья ЗАНЬКО
Мы едем к зданию местного суда.
- Ездить с судебным исполнителем по должникам - это тоже моя работа, - говорит Сергей Павлович. - На него же и накинуться могут с кулаками.
- А моя задача - заставить должников, чтобы платили. А если нет - описать и изъять имущество, - говорит судебный исполнитель Александр Воропаев. - Всяких случаев навидался. Вот женщина одна взяла кредитов на 50 миллионов. Потом не смогла выплатить и повесилась. Ребенок маленький у нее остался. Так банк теперь хочет заставить ее мать долг выплачивать. Она пенсионерка, плачет, что нет таких денег. А есть и такие, у которых по 560 миллионов штрафы висят…
Участковый ездит и на смерти с фельдшером. и на выбивание долгов с приставом. Он же и сотрудник ИДН, и даже своего рода психолог для многих
Фото: Настасья ЗАНЬКО
В деревне Житень два должника - два брата. За ними числятся штрафы за езду в пьяном виде и незаконную ловлю рыбы, плюс долги по мобильной связи - всего почти миллион.
- Ды нету их, в Россию уехали на заработки, - говорит хозяйка. - Если можно, отсрочьте. Я пенсию получу - так вот и заплачу.
- Хорошо, на месяц, - судебный исполнитель заполняет документы.
Еще в одном доме многолетний долг за сыном хозяина - 750 тысяч.
- Тогда конфискуем телевизор, - говорит пристав.
- Да он не работает! - отмахивается хозяин.
- Он приедет, с ним и разбирайтесь, - парирует мужчина.
По остальным адресам уже давно никто не живет. Кто и куда уехал, мы уточняем в сельсовете.
- Вот бы уже как-то закрыли эти быстрые кредиты. А то банки всяким забулдыгам выдают по 15 - 20 миллионов по паспорту, а мы потом выбить долги не можем, - жалуется судебный исполнитель.
На часах уже 17.00, мы возвращаемся в Жабинку. Официально рабочий день у Сергея Павловича закончится через час. А неофициально…
- Мне еще же все внести в компьютер, а потом съездить допросить свидетелей по одному делу. Домой буду только часов в восемь-девять, - на прощание говорит участковый. - И все равно мне такая работа по душе…
Источник информации: Настасья ЗАНЬКО, Комсомольская Правда